О природе и симбиозе
Инок59
Ну што ж всё о майдане:- надоело,
Давай о птичках или о весне.
Вон глянь, погода вовсе ошалела,
Рекорды бъёть стервоза то и дело,
По ходу все мы по уши в г…не.
Гольфстрим зараза, где то отклонился,
То заливает, то жара гнобить.
Похоже график у природы сбился.
У ей педикулёз верно случился,
Ить *сапиенс* известно паразит.
То хляби разверзаются со хрустом,
То глянь цунами вертить круговерть.
Она нас уж похоже травить дустом,
По методу известного Прокруста,
Людскую гниду хочеть поиметь.
И то конешно:- посудите сами,
Изрыли всё, истыкали кругом.
Сымають скальп с зялёнымя лясами,
Как соль на раны, изотопом посыпають,
А радиация известно энто смерть.
Нет ей покою, чешется повсюду,
То газ из сланцу, то в озоне брешь.
Да ещё бьются меж собой паскуды,
Она терпела долго, но иуды,
Не чують, шо уже проели плешь.
Вернее знають подлецы:- но мають,
От алчности горят злобОй глаза.
Ить могут по другому, понимають,
Но в мелких своих дрязгах утопая,
Злорадствуя не жмуть на тормоза.
И поделом:- воздастся всем по вере,
Раз жить мы в симбиозе не хотим.
Она людей объявит злобным зверем,
Ведь глупость не считается потерей,
Такого ли финала мы хотим???
**Прокру;ст (др.-греч. ;;;;;;;;;;; «растягивающий») — персонаж мифов Древней Греции[1], разбойник (известен также под именами Дамаст или Полипемон), подстерегавший путников на дороге между Мегарой и Афинами. Он обманом заманивал в свой дом путников. Потом он укладывал их на свое ложе, и тем, кому оно было коротко, обрубал ноги, а кому было велико, ноги вытягивал — по длине этого ложа.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
